Кто виноват в волне насилия?

Еще в начале прошлого месяца, когда в большей части стран были приняты жесткие меры по изоляции граждан, генсек ООН Антониу Гутерриш сообщил, что наметилась еще одна угроза - резко возросло число случаев домашнего насилия. Идет второй месяц карантина, и ситуация усугубляется. Количество обращений о домашнем насилии в России, по данным ряда НКО, выросло в период пандемии в 2,5 раза, сказала вчера в интервью уполномоченная по правам человека Татьяна Москалькова.

Даже в уважаемых изданиях то и дело появляются сообщения, от которых пробегают мурашки по коже. И ведь это только видимая верхушка айсберга!

«Бангкок Пост», Таиланд: …46-летний британец Дэйв Митчел сбросил свою тайскую жену с балкона своей квартиры на седьмом этаже… К счастью, женщина упала на козырек, получила травмы, но осталась жива. Полиция два часа пыталась пробиться в забаррикадированную квартиру. На допросе, муж пояснил, что находится сильнейшем стрессе из-за невозможности улететь домой, он вынужден был находиться в «заточении» в маленьком апартаменте с женой. Однажды он не выдержал и выместил накопившуюся ярость на жене…

…36-летнюю Юпапорн Поунпипит с огнестрельным ранением в голову обнаружили соседи. Рядом с телом плакал девятимесячный сын. Незадолго до этого соседи слышали, как она громко спорила со своим мужем. Семья имела маленький бизнес, продавая стрит-фуд, однако во время эпидемии дело просто сошло на нет. Муж искал утешение в алкоголе. Ссора была связана с тем, что он требовал у жены деньги на очередную бутылку. Позже власти Таиланда ввели запрет на продажу алкоголя.

«Нью-Йорк Таймс», США, кейс из Испании: … Ана делит квартиру со своим партнером и говорит, что он регулярно оскорбляет ее. Он настаивает на тотальном наблюдении за ней в любое время. Если она пытается запереться в комнате, он пинает дверь, пока она не открывает ее. «У меня даже не может быть уединения в ванной, теперь я вынуждена терпеть все это в замкнутом помещении», - написала она в письме, которое отправила поздно вечером, чтобы скрыть переписку от своего мужа.

Кейс из Китая:

…Когда города и поселки по всему Китаю оказались заблокированными, 26-летняя Леле все чаще и чаще спорила со своим мужем, с которым ей теперь приходилось проводить каждый час в их доме в провинции Аньхой на востоке Китая. 1 марта, когда Леле держала на руках свою 11-месячную дочь, муж избил ее стулом. После этого Леле вызвала полицию. Однако полиция только зарегистрировала нападение, но не предприняла никаких дальнейших действий. Леле наняла адвоката и подала на развод. Но, как оказалось, эпидемия перекрыла этот путь спасения. Ее развод был отложен. Она все еще ждет решения суда. Найти новое жилье в условиях эпидемии оказалось трудно, и это вынудило Леле и ее дочь жить с обидчиком еще в течение нескольких недель.

Такие ситуации стали типичными во многих странах в условиях пандемии.

Мы узнаем только о громких случаях, которые попадают на страницы газет, а сколько еще агрессии, страха и боли спрятано за закрытыми дверями многих квартир и домов?

Вот случай из моей российской практики:

Моя клиентка, успешная юристка 38-ми лет, рассказала, что в последние дни ее сильно раздражают муж и дети – подростки, что она боится не сдержаться и … На мой вопрос – «Почему?» - она не смогла ответить внятно. Более всего раздражение вызывал муж. Ее раздражало все - то, что он сидит за ноутбуком целыми днями, то, что не закрыл тюбик с зубной пастой, то, что он оставил чашку в гостиной… В какой-то момент, после очередной мелкой ссоры у нее мелькнула мысль, что она бы хотела, «чтобы он умер, чтобы его просто не стало»! Эта мысль привела ее в смятение. Они прожили очень мирно 16 лет, со студенческой скамьи. И для окружающих это была просто образцовая семья – она юрист, муж – топ-менеджер в международной строительной компании, двое чудесных детей в хорошей школе, путешествия по миру всей семьей два раза в год… Вот только эмоциональной, человеческой близости между ними уже давно не было. Каждый жил своей деловой жизнью, оба часто летали в командировки, пересекаясь в Москве лишь на несколько дней. Уборкой и приготовлением еды занималась домработница. Жизнь, многочисленные дополнительные занятия детей были жестко расписаны, а родители контролировали весь этот процесс дистанционно.

А что теперь? Второй месяц моя клиентка может выйти из дома только в магазин или аптеку, после чего два часа занимается дезинфекцией одежды и кухни. Теперь ей самой нужно готовить еду и убираться в доме. В оставшееся «свободное время» она еще работает он-лайн. Она чувствовала, как ее жизнь превращается в кошмар: она «постоянно убиралась и готовила», а они «постоянно ели и мусорили». Нет регулярных перелетов и интересных встреч с клиентами, в которых она черпала ощущение собственной значимости.

Уже через три недели изоляции она впала в подавленное состояние, начала ощущать себя «обслуживающим персоналом». Ее стали преследовать мысли, что эта Пандемия никогда не закончится, но ее жизнь - закончилась. На пятой неделе затворничества депрессия трансформировалась в пассивную агрессию, - ей захотелось чтобы «дети и муж» исчезли. Но она изо всех сил держала себя в руках, чтобы не сорваться.

Вот вам классический пример того, как зарождается в глубине пораненной человеческой души желание повредить или даже уничтожить близкого. Даже если этот близкий человек ничего плохого не сделал. Да, конечно, это изоляция спровоцировала проявления агрессии у моей клиентки. Но в терапию она пришла еще до всех этих событий и запрос ее был следующий : «При всей своей успешности и реализованности в профессии, при том, что у меня достойный муж и двое детей – я не чувствую себя счастливой». С нотками безнадежности в голосе: «Все чаще мне, не понятно почему, хочется плакать».

Причина ее проблемы лежала на уровень глубже – внутри нее самой отсутствовало чувство собственной ценности; давали о себе знать эмоциональные травмы детства – холодность родителей и очень редкие моменты проявление любви к девочке. Зато в ее психике намертво отпечаталось их жесткое требование только 100% результата во всем и необходимость приносить свои желания в жертву капризам младшего брата. Еще ребенком моя клиентка привыкла заслуживать, зарабатывать, подтверждать свою ценность полезными действиями для окружающих, и в школьном возрасте сформировалась в перфекционистку. Следствием этого стала ее неспособность к эмоциональной близости и любви, хроническое ощущение долженствования внутри и ощущение неудовлетворенности. А ведь именно любовь, близость, тепло родных людей и радость, азарт от своего дела дают нам силы не просто пережить тяжелые времена, но даже найти в этом новые возможности. Стать сильнее. Но сейчас у людей с невротической личностной организацией кризис отнял их привычные «невротические защиты» от внутренней пустоты, от нелюбви к себе.

Я доктор и реалист. Только очень немногие будут способны сделать выводы из этого кризиса и, например, пойти обучаться эмоциональной грамотности. Учиться понимать и слышать себя. Учиться любить себя безусловно, не подменяя более это чувство заслуживанием одобрения у значимых людей своими делами. Учиться чувствовать и проводить свои личностные границы, чтобы всегда иметь возможность дать себе время на уединение. Учиться делить ответственность и обязанности по дому с членами своей семьи, получая радость и удовольствие от этого процесса…

Большинство же, как только изоляция закончится, постараются вернуться к своим привычным моделям жизни, где семья. – это лишь социальная оболочка, в которой нет ни близости, ни поддержки, ни любви. Заложенная бомба будет ждать следующего удара по проржавевшему детонатору.

Организацию площадок в интернете, где Жертвы бытового насилия выкладывают свои истории, я считаю не безопасным эмоционально и потому - не правильным путем. Люди, которые и так уже пострадали от агрессии и насилия, могут получить новые жестокие удары, теперь уже от незнакомцев в интернете.

В этом же ряду стоит и недавняя история с высказываниями телеведущей Регины Тодоренко. Я не знаю, что на самом деле девушка имела в виду, но в ее словах совсем не прозвучало сострадания к жертвам насилия, напротив многие услышали нотки превосходства. И самый главный вопрос, – почему, на основании чего она стала распределять вину в случившемся насилии? В Интернете произошел буквально взрыв. Теперь уже агрессия, обвинения обрушились на саму Регину. Теперь вот и она сама стала Жертвой. Я надеюсь, что она сможет сделать из этого кейса выводы, и впредь, не будучи профессионалом в области психотерапии, поостережется комментировать мотивы и действия людей, оказавшихся один на один с такой сложной и деликатной проблемой, как бытовое насилие.

Решать эту проблему, на мой взгляд, необходимо системно, в масштабах государства. Должны быть работоспособные законы, защищающие достоинство человека, предполагающие ясные, жесткие и своевременные меры наказания и ограничений свободы для людей, не умеющих управлять и сдерживать свои эмоции. Должны быть организованы места, куда человек, даже еще не став Жертвой насилия, но чувствуя нарастающие опасные сигналы в отношениях с партнером, – мог бы обратиться за помощью и получить ее и от юристов, и от социальных работников, и от психотерапевтов. Вся эта работа должна происходить бесплатно и быть конфиденциальной.

Государству нужно заниматься решением проблемы недостатка эмоциональной грамотности людей. Современным людям очень не хватает правильной литературы, экспертных статей и образовательных центров, где они могли бы обучиться эмоциональной грамотности. Если все это начать делать сегодня, то есть шанс, что наши дети будут жить в обществе, где Норма нелюбви к себе и насилия сильного над слабым будет заменена на Норму уважения к себе и своему партнеру.